Заседание суда 23 декабря 1970 г.: последнее слово Марка Дымшица

ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ: Учитывая, что стороны не воспользовались правом обмена репликами, объявляю судебные прения законченными и предоставляю подсудимым последнее слово.

Фотоиллююстрация

МАРК ДЫМШИЦ:

Очевидно, что каждый подсудимый считает любое наказание слишком суровым. И все же я хочу высказать мнение относительно предполагаемого наказания я считаю слишком жестоким то, что запросил прокурор. х/

Если вы, расстреляв нас, думаете припугнуть этим других, будущих беглецов, то просчитаетесь - они пойдут не с кастетом, как мы, а с автоматами, потому что терять им будет нечего. Прокурор часто употреблял здесь слово "если". Я думаю, этим он исчерпал весь запас самых страшных предположений. "Если бы самолет сел в Финляндии, и нас бы выдали, что тогда?" "Если бы на самолете были пассажиры, что тогда?" Я хорошо понимаю, что такое борьба. И вам подобная строгость нужна лишь для того, "чтоб другим неповадно было". Общественный обвинитель говорил здесь будто бы от имени всех летчиков. Жаль только, что в это время рядом с ним не сидели те люди из отдела кадров, к которым я когда-то безуспешно обращался за работой - уж они-то могли меня остановить - до осени 1969 г.

Мы, группа подсудимых, разные по характеру люди. Многие из нас познакомились друг с другом только в последний день. И все-таки отрадно, что и здесь, на суде, мы не потеряли человеческий облик. И не стали кусать друг друга, как пауки в банке. Я благодарю органы за гуманность, проявленную к моей жене и дочке. Прошу суд отнестись ко мне справедливо и гуманно. И еще я хочу сказать, что, несмотря ни на что, я верю, что настанет день, когда я и моя семья будем жить в Израиле.

Х/ Имеется в виду смертная казнь. Необходимо учесть, что приведенное здесь изложение последних слов подсудимых сделано по памяти.

"Антиеврейские процессы в Советском Союзе (1969-1970)". Изд. Еврейский университет в Иерусалиме - Центр по исследованию и документации восточно-европейского еврейства

Начало ЗДЕСЬ

Продолжение ЗДЕСЬ